Русальная неделя

Неделя перед Троицей

По народному поверью это время пребывания русалок на земле, когда они могут вступить с человеком во вредоносный контакт. Была полна очистительными обрядами, сопровождалась гуляньями, хороводами, играми ряженых, трапезами. В русальную неделю существовал запрет на женские работы - прядение, ткачество, отбеливание холстов. Последний день русальной недели назывался русальным или крапивным заговеньем.



Русальная неделя
Русальная неделя (русальская, гряная) - по народным представлениям, время пребывания русалок на земле. В течение этого периода русалки находятся в непосредственной близости от человеческого жилья и могут вступать с человеком в контакт (см. Русалка).

В рамках народного календаря русальная неделя ориентирована на Троицу. Она приходится на неделю, предшествующую празднику, и совпадает с так называемой семицкой или троицкой неделей (калужск., орловск., тульск.;
см. Семик), или, что встречается чаще, начинается после троицкого воскресенья - с Духова дня и заканчивается днем всех святых (см. Всесвятская неделя). По представлениям русских, время разгула русалок соответствовало периоду цветения ржи.

Русальная неделя была насыщена обрядами, обычаями, запретами, соблюдение которых связывалось в народном сознании с временным появлением русалок на земле и обуславливалось желанием крестьян избежать их вредоносного воздействия. Она осмыслялась как праздничное время: устраивались общие трапезы, гулянья с хороводами, танцами и играми.

Повсеместно бытовал запрет на большие (полевые) работы;
крестьяне старались не ходить в лес и по посевам в одиночестве, не водить в лес лошадей и скотину, не купаться, особенно в полдень и полночь. Женщины считали, что на русальной неделе нельзя полоскать белье, белить холсты, заниматься работами, связанными с прядением, ткачеством, шитьем.

В Рязанской губ. в молодежной среде существовал обычай каждый день в течение русальной недели рядиться русалками и совершать в этом виде хождение по поселениям. Несколько наиболее смелых и бойких девушек в одних рубахах с распущенными волосами, закрывавшими лицо, выходили вечером на улицу, бродили по задворкам деревень, изредка появляясь перед домами, прятались в конопле. Повстречав одинокого прохожего, особенно ребенка, они старались напугать его. Иногда они специально выслеживали маленьких детей, ловили и, подобно настоящим русалкам, трясли их.

Почитание праздника русалок, соблюдение определенных норм поведения гарантировало помощь русалок. Кроме того, чтобы обеспечить расположение русалок, их задабривали. Развешивали по деревьям в лесах и по кустам, растущим около рек, холсты на рубахи (воронежск.), бросали в лесах при виде нагих женщин и детей платки, части одежды. Желая вернуть потерявшуюся в течении русальной недели скотину, смоленские крестьяне делали русалкам, которые, по поверьям, и были виноваты в пропаже, "
относ"
- в лесу на дереве оставляли лапти, онучи из новой женской рубахи, хлеб и соль, завернутые в чистую тряпку;
при этом обычно приговаривали:
"
Прошу вас, русалки,
Мой дар примите,
А скотину возвратите"
.
(Зеленин Д.К. 1916. С. 185).

Согласно народным представлениям, те, кто игнорировал предписанные традицией запреты и правила, должны были испытывать на себе неблагоприятное воздействие русалок. В Смоленской губ. говорили: "
Кто будет пахать в эту неделю, у того скот будет падать;
кто будет сеять, у того градом побьет хлеб;
кто будет прясть шерсть, у того овцы будут кружиться;
кто будет городить изгородь, вить веревки, вязать бороны, тот зачахнет и согнется в дугу. Дети лиц, нарушивших Русальную […] неделю, родятся уродами;
приплод скота у этих хозяев будет ненормальным"
(Зеленин Д.К. 1916. С. 186).

В локальных традициях некоторые дни русальной недели имели свои названия;
к ним приурочивали определенные действия, обряды, запреты. Так, вторник носил название задушных поминок: крестьяне ходили на кладбище и призывали русалку (тульск.;
см. Семик), среда - буроломы: строго соблюдался запрет на беление холста, предполагалось, что в случае невыполнения запрета начнется буря и разостланные на земле холсты унесет к омуту (курск.). Последний день недели именовался русальное воскресенье, русальное заговенье, крапивное заговенье. Во многих местах в этот день устраивали праздник в честь русалок, с которыми расставались до следующего года. Их уход, как правило, оформлялся ритуально, о чем свидетельствует обряд проводов.

Воскресенье русальной недели

Праздник символического изгнания русалок в поля за деревню подальше от человеческого жилья. Русалок изображали ряженые в образах устрашающей нечестии, чучело в "
бабьем"
наряде или в образе ряженого коня.



Проводы (похороны) русалок
Проводы (похороны) русалок - весенне-летний обряд, во время которого происходило символическое изгнание из поселений нечисти в виде русалок, свободно разгуливавших по земле в течение предшествующего периода.

Сроки проведения обряда соответствовали мифологическому времени пребывания русалок на земле. Чаще всего проводы приурочивались к воскресенью Русальной недели или к первому дню Петрова поста, следующего за Русальной неделей. Обряд совершался также в клечальную субботу (тульск.;
см. Троицкая cуббота), в Духов день (астрах.) во вторник Русальной недели (рязанск.), в день Ивана Купала (псковск). День проводов русалки в Тамбовской губ. носил название "
русалкин день"
.

Главным персонажем обрядового действия была русалка, которую обычно изображали ряженые;
она имела антропоморфный или зооморфный облик. В роли русалок могли выступать девушки и молодые женщины, мужчины, обычно молодые, реже их изображала ряженая пара: девушка и парень, женщина и мужчина, старуха и старик. В целом формы и атрибуты ряженья указывали на принадлежность русалки к миру "
нежити"
;
и, как правило, она имела устрашающий облик. Изображая нечисть, исполнители роли русалок непременно закрывали лица: надевали маски, чернили их сажей, девушки и женщины распускали волосы, перекидывая их на глаза. Характерной чертой ряженья было ношение белых не подпоясанных одежд - рубахи-"
торпища"
(тамбовск.), нередко сшитой из грубой ткани, или переодевание мужчин женщинами, женщин мужчинами, при этом их нарядом служили старые рваные рубахи, порты, сарафаны. В Рязанской губ. русалка появлялась на улице верхом на кочерге, с помелом в руках. Иногда девушки и молодые женщины представляли мифологический тип русалки: своим внешним видом они подчеркивали ее молодость, красоту. Привлекательный облик персонажа создавался также за счет полного или частичного украшения участниц зеленью и цветами (брянск., саратовск.).

Особой, часто встречающейся, разновидностью ряженой русалки была лошадь. Появление русалки-коня объясняется взаимовлиянием славянской и восточной мифологий, в последней образ коня тесно связан с водой. Согласно русским быличкам, умершие не своей смертью полные сил мужчины оборачивались лошадьми и поступали в услужение к черту/водяному. Русалку-коня изображали один или два парня/мужика;
они клали на плечи жерди и покрывались сверху суровой тканью, украшенной лентами и колокольчиками. Первый из них держал в руках маску коня, которая представляла собой голову животного, изготовленную из соломы или тряпок. Вместо чучела на обернутую пологом палку с рожками насаживали также лошадиный череп, надевая на него упряжь или вешая колокольчик. Изготавливали маску коня молодые мужчины и парни, в Воронежской губ. - знающие старики;
они же и "
водили"
русалку, т.е. одни рядились в нее, другие указывали ей дорогу. Участников вождения называли русальщиками или русалками (воронежск., симбирск.). Среди них выделяли "
погонщиков"
, т.е. тех, кто сопровождал - погонял - ряженого коня. В ряде мест один из погонщиков рядился в "
странное"
одеяние (астраханск.), состоявшее зачастую из старинной женской одежды - рубахи и поневы (воронежск.), а лицо закрывал специально изготовленной глиняной маской. В симбирском варианте обряда русалку погоняли перепачканные сажей парни - "
помелешники"
, "
кочерешники"
. Погонщиком мог быть подросток, посаженный на спину ряженой лошади;
он держал в руках повод от упряжи.

Крестьяне, вышедшие провожать русалку, одевались, как правило, празднично. Так, в Воронежской губ. ряженных с лошадью сопровождали обыкновенно группы женщин, наряженных в старинные костюмы, которые уже не использовались в качестве бытовой или праздничной одежды. Атрибутами участников обряда, также как и русалки, были кочерга, помело, кнуты, плети, заслонки, косы.

В некоторых местах русалка изображалась в виде чучела. Его обычно изготавливали девушки, женщины или даже старухи. Основой служил ржаной сноп или кокон из сшитых тряпок с приделанными руками;
готовый торс обряжали в "
бабий"
наряд, иногда разрисовывали лицо, обозначая нос, глаза, рот. Куклу укладывали на носилки или в гроб, покрывали кисеей или скатертью с вышитыми полотенцами, убирали цветами. Чучело несли ряженые девушки. Одна из них рядилась священником: распускала волосы, одевала на плечи старую дерюгу и размахивая в виде кадила половинкой яичной скорлупы или лаптем, другая - дьячком, третья - дьяконом. Остальные участницы были наряжены в праздничные, но не торжественные костюмы, держали в руках ветки деревьев в качестве иконы, импровизированные свечи из тростника, полыни или конопли;
иногда свечи ставили по краям носилок.

В тульском варианте обряда персонаж, изображавший русалку отсутствовал, участники обряда провожали воображаемую русалку.

Ритуальное изгнание русалок происходило вечером, нередко - в полночь. Традиционно их выпроваживали в ржаное поле, за деревню - за околицу, за лес, к реке - в места, которые осмыслялись в народе как пограничные между мирами мертвых и живых.

Центральным действием обряда "
проводы русалки"
было шествие с ряженым, группой ряженых или с чучелом;
оно являлось непременным элементом почти всех локальных вариантов. В Рязанской губ. призыв женщин и девушек: "
Пойдемте, сестры, кулеша варить"
воспринимался как знак к сбору участников обряда на улице. Собравшийся народ вместе с русалкой неторопливо проходил вдоль поселения, реже по лугу или около поля. В ряде мест процессия двигалась бегом: одни участники проводов убегали, другие догоняли их. Русалка обычно шла во главе шествия, или ее окружал хоровод участников (симбирск.).

Шествия сопровождались веселыми плясовыми песнями типа: "
Мы по лугу гуляли, с комариком плясали…"
(рязанск.), "
Да, посеяли, посеяли, посеяли девки лен. Танцы, бранцы, веретенца, вертатушки, вертата."
(воронежск.), "
Во лузях, лузях"
(симбирск.). Реже, в основном, тогда, когда "
хоронют"
куклу-русалку, пели заунывные прощальные песни и голосили.

Для поведения ряженых русалок во время шествия и перед их уходом характерно стремление напугать, пощекотать, ударить плетью или кнутом, насмешить сопровождавших их лиц. Испуг участников обуславливался часто эффектом неожиданности. Спрятавшиеся в ржаном поле русалки - переодетые в торпища мужчины, дожидались проходящей мимо группы девушек и женщин и, хлопая кнутами, выскакивали из засады и бросались на женщин, стараясь ударить замешкавшихся кнутом;
затем начинали преследовать разбегавшихся (тамбовск.). В Рязанской губ. ряженая русалка, подойдя к полю, резко разворачивалась и кидалась к сопровождавшей ее толпе. Подбежав к кому-нибудь, она принималась щекотать его при усиленном противодействии других участников;
внезапно она бросала свою жертву и накидывалась на следующую. В Орловской губ. две ряженые русалки незаметно подкрадывались к молодежному гулянью и вторгались в него с двух сторон. Молодежь с криками: "
Ах, русалки идут!"
бросалась врассыпную, а русалки ловили девушек и парней и щекотали их до слез. Конь-русалка во время шествия метался во все стороны, разгонял и давил народ, пугал тех, кто сидел около своих домов и не участвовал в обряде. "
Помелешники"
, щелкая длинными кнутами, бегали за маленькими детьми, "
пугая их и приговаривая: "
Не станете ли просить молока?"
(симбирск.;
Обрядовая поэзия. 1989. № 415). В то же время поведение русалок, их повадки, гримасы, шутки вызывали в народе смех и хохот. Например, погонщиком обязательно выбирали подростка, который знал много прибауток и смог бы рассмешить собравшихся;
его нередко называли "
говорок"
.

Активное участие в обряде принимало все население. В Рязанской губ. ряженую русалку постоянно догоняли дети и, хватая за рубашку, за руку, приговаривали: "
Русалка, русалка! Пощекочи меня"
или "
не щекочи меня"
. В Данковском у. той же губернии вышедшие на улицу жители деревни нападали на ряженных русалками девушек и гнали их с криком: "
Гони русалок!"
на землю соседней деревни, в то же время, по пути им чинили разнообразные преграды. По тульскому обычаю, крестьяне бегали по полям, каждый из них махал помелом, отгоняя воображаемую русалку;
при этом громко кричали: "
Догоняй, догоняй!"
. В Спасске Рязанском участники проводов устраивали борьбу. Они разделялись на две части: одна из них стремилась отобрать кукол-русалок, которых женщины другой группы держали в руках и старались защитить. В действия участников входили традиционные приемы изгнания нечистой силы. К ним относится и создание шумового эффекта. Участники громко играли на музыкальных инструментах - гармонях, балалайках, дудках, гремели трещетками, били в заслоны, в косы, тазы, щелкали кнутами, по выходу из деревни стреляли холостыми из ружей.

Изгнанные ряженые русалки какое-то время прятались в жите, в соседних деревнях или в лесу;
затем снимали с себя элементы ряженья и, оставив их тут же, возвращались обратно, стараясь не попадаться на глаза гуляющему народу. Русальный конь на глазах всей публики валился на бок, задирал вверх ноги, изображая смерть. Ряженые скидывали с себя маску с пологом, а народ бросал ее в реку, или, разорвав чучело по частям, раскидывал их по сторонам;
глиняные маски провожатых также разбивали. Череп лошади "
погребали"
- бросали за деревней в яму, где и оставляли до следующего года. Соломенную или тряпичную куклу оставляли в поле на меже (саратовск.), сжигали на костре, заранее приготовленном детьми (рязанск.), разрывали на куски с последующим разбрасыванием или сжиганием. В Воронежской губ. считали, что русалку необходимо сжечь, а пепел зарыть в земле. Перед уничтожением русалку нередко раздевали, забирая домой полотенца и ленты от свечей. Сохраняли также деревянный остов коня, вилы, на которых держалась голова, и узду.

Зачастую проводам предшествовали и сопутствовали всеобщие гуляния, во время которых водили хороводы, устраивали игры и общие трапезы, пели песни. В Симбирской губ., когда процессия выходила за околицу несколько девушек и женщин брали в руки шесты - "
лутошки"
, по которым ходили наиболее смелые девушки, приплясывая и подскакивая.

Во многих местах соблюдался обычай обливать друг друга водой. Это могло происходить во время хороводного шествия с русалкой (саратовск.);
в Спасске Рязанском обливали друг друга водой противостоявшие группы участников, при этом они также кидались песком. В Тульской губ. существовал ритуал обязательного омовения в реке на рассвете после совершения обряда. Тульчане этот обычай связывают прежде всего с тем, что запрет на купание в связи с уходом русалок прошел.

В Рязанском уезде участники обряда должны были перепрыгивать через костер, на котором сгорала русалка. Считалось, что каждый перескочивший предохранялся тем самым от болезней, злых духов и колдунов.

В Астраханской губ. вождение русалки-лошади сопровождалось девичьим обрядом скидывания венков в реку, который также можно рассматривать как один из вариантов изгнания русалок, т.к. венок часто ассоциировался с русалкой (см. Троицкий венок, Завивание берез).

После того, как все русалки были изгнаны - а некоторые крестьяне утверждали, что видели, как те с плачем и воплем отбегали от селений до леса"
(тульск.;
Зеленин Д.К. 1916 с. 238) - все присутствовавшие провозглашали: "
Теперь мы русалку проводили, можно будет везде смело ходить!"
(рязанск.), и гулянья продолжались. Лишь в некоторых местах участники проводов возвращались домой в полной тишине (симбирск.) или даже в унынии (рязанск.).

В народной интерпретации проведение обряда объясняется желанием избавиться от столь опасного существа как русалка, вселяющего в людей страх. Так, жители Воронежской губ. говорили, что, "
если не бросают [в поле русалку], то русалки всю лету будут тращать (старщать, пугать)"
(Обрядовая поэзия. 1989. № 414). В то же время ритуальное оставление в ржаных полях или рядом с ними чучела-русалки обуславливало, с народной точки зрения, лучший рост хлебов. Обливание водой осмыслялось как призвание дождя в летний период (саратовск.).

Таким образом, проводы русалок можно рассматривать как изгнание, выпроваживание из пространства, освоенного человеком, русалок, в которых видят души умерших. После выполнения основных своих функций - благоприятного воздействия на урожай и на жизнь общины в целом, необходимо было удалить ее подальше, или, вернее, вернуть обратно на тот свет.

Обряд был известен на территории Астраханской, Воронежской, Орловской, Пензенской, Рязанской, Тамбовской, Тульской, Саратовской, Симбирской губерний. Он бытовал здесь под названиями "
водить русалку"
, "
провожать русалку"
, "
хоронить русалку"
, "
прогонять русалку"
. В Нижегородской, Пензенской, Саратовской губерниях обрядовое действие, дословно совпадавшее с одним из вариантов русальных проводов, осмыслялось как прощание с весной и именовалось "
проводами весны"
. Термин "
провожать русалку"
употребляли также по отношению к праздничному дню, отмечаемому в южнорусских губерниях по поводу ухода русалок. В этот день устраивались угощения в складчину, в котором нередко участвовали только женщины (тамбовск.), веселые гуляния с хороводами, песнями, плясками или обливания водой (тамбовск.).

Русальная неделя

1. Демонологический персонаж мифологии восточных славян. По народным представлениям русалками становились умершие до замужества девушки, самоубийцы и некрещеные младенцы. Известны русалки в образе молодой прекрасной девушки с рыбьим хвостом или безобразной нечесаной нечисти. Во всех случаях русалок опасались и избегали встречи с ними.
2. В некоторых губерниях России русалками называли колдуний и ведьм, которые летают на помеле.



Русалка
Русалка - женский демонологический персонаж восточнославянской мифологии. Поверья и былички о нем бытовали повсеместно, но наиболее широко они были распространены в южных и западных губерниях России;
по сравнению с северными, их отличали красочность описаний и разнообразие сюжетов. В календарной обрядности образ русалки встречался в весенне-летнем ритуале "
проводы-похороны"
(см. Проводы русалок), с ним были связаны нормы поведения крестьян в весенне-летний период.

По народным воззрениям, русалками становились умершие до замужества девушки и некрещеные младенцы. К ним также причисляли женщин, особенно молодых, погибших без покаяния и отпевания - удавившихся, утопившихся, пропавших без вести, детей, проклятых родителями или рожденных от нечистой силы и подмененных на человеческих. Ряды русалок пополняли дочери девушек, решивших наложить на себя руки из-за несчастной любви и погибших в состоянии беременности, по поверью, они рожали уже после своей смерти. В быличках говорится о возможности перехода таких русалок (реже утопленниц) в человеческий мир - для этого необходимо было набросить им на шею крест. Представление о том, что русалкой после смерти могут стать и мужчины, встречается редко (брянск.). Но и в этом случае это непременно умершие, которым "
заклятия не было, погребенья не служили…"
(Виноградова Л.Н. 1986. С. 92). По народным поверьям, их "
бесприкаянные"
души не могут найти покоя и часто тревожат людей.

Связанные с библейской традицией легенды о происхождении русалок также были известны в народе. Одни считали, что их, вместе с другими представителями нечистой силы, сотворил дьявол (нижегородск.), другие - что Господь Бог. Некогда они жили на небе вместе с ангелами, но за проступки архангел Михаил сверг их во главе с сатаной на землю и долго преследовал огненными стрелами. От ужаса и страха они разбежались куда глаза глядят, расселившись повсюду в виде демонов.

У русских известны русалки двух видов. Для южнорусской традиции наиболее характерен образ молодой привлекательной девушки-русалки с волосами зеленого цвета, появлявшейся обнаженной или одетой в белую рубаху, с венком из осоки и кувшинчиков на голове. Она обладала необыкновенной красотой и вечной юностью. Орловские крестьяне говорили, что русалки "
ходят голые без обуви и без покрова на голове. Тело у них белое, как снег;
лицо светлое, как восходящая луна;
волосы красновато-светлые и длинными локонами расстилаются по плечам. Они легки, как пух…"
(Зеленин Д.К. 1916. С. 128). Одновременно в народном воображении существовала русалка, чей внешний облик описывается как страшный и даже безобразный. Она отличалась высоким ростом, крупным телосложением и толстотой или, наоборот, невероятной худобой, обрюзглостью, непомерно большими грудями, которые закидывала за плечи, косматыми зелеными волосами, распущенными по плечам. Их демонический облик дополняли огромные расчески в виде бороны. Для обоих видов характерны признаки покойника-нечистика: они бледнолицы, руки у них холодные, волосы распущенные, глаза закрыты. Как и другие представители нечистой силы, русалки могли оборачиваться рыбами, земноводными, птицами. Согласно калужским поверьям, русалок возглавляет "
наибольший черт"
, от него погибшие женщины получают красоту, перед которой не может устоять ни один мужчина, и вечную юность;
с этой целью "
главный начальник злых духов дает повеление варить ее в котле с разными снадобьями и зельями"
(Зеленин Д.К. 1916. С. 131;
АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. № 522).

Известный в некоторых уголках России образ девушки-русалки с рыбьим хвостом вместо ног возник под влиянием литературной традиции. По мнению исследователей, он связан с апокрифической легендой о фараонском войске, потонувшем при переходе через море;
войско сопровождали женщины-египтянки, которых также считали дочерьми египетского царя - фараона;
чаще их называли фараонками или берегинями.

Местом обитания русалок считались глубины рек, озер, запруд, болот, они жили на облаках, скрывались в "
подземном царстве"
(тамбовск.), в гробах на кладбищах (брянск.), или просто под землей (орловск.), где, по поверью, спали в течение почти всего года. Один раз в году они появлялись на земле. Выходили из вод за неделю до Троицы, в Семик, в Троицу, в Духов день и вскоре возвращались обратно. Время их пребывания ограничивалось неделей (см. Русальная неделя) или периодом цветения ржи. Они могли покинуть землю в Петров день или гулять до осени, безмолвно катаясь "
на волнах нивы"
(калужск., орловск.). Существовало также представление, что русалки, кроме русальной недели, выходили из воды на Светлое Воскресенье (Пасха), в момент, когда кругом церкви обносят плащаницу. Поэтому необходимо было "
запирать двери в храме как можно крепче из опасения как бы не набежали русалки"
(Максимов С.В. 1994. С. 103-104). На русальной неделе русалки поселялись в лесах на деревьях: на старых дубах, березах, склонившихся над водой ивах, осинах, кленах;
в полях, в коноплянике;
жили на поверхности вод;
посещали поселения и жилые дома. Вода и растения выступали в традиционных представлениях как пути перехода из иного мира. В этот период русалки становились видимыми для человека. Любой крестьянин в полдень или в полночь, а также после захода солнца, мог увидеть как русалки качаются на ветвях, призывая друг друга: "
Кума, кума, приходи!"
, скачут по деревьям, плетут венки, прячутся во ржи, водят хороводы, поют песни, бьют в ладоши, плещутся в воде, расчесывают на берегу рек свои волосы или играют свадьбы.

Появление русалок в полях в период цветения ржи было неслучайным. Считали, что там, "
где русалки бегали и резвились, там трава растет гуще и зеленее, там и хлеб родится обильнее"
(Максимов С.В. 1994. С. 102). Они осмыслялись как хранительницы посевов, во власти которых находилась судьба будущего урожая. От них зависело и количество влаги, получаемое в течение лета полями. С другой стороны, в силах русалки было причинять посевам вред: они, как и другие умершие не своей смертью (см. Семик) насылали сокрушительные бури, проливные дожди, град, помимо этого портили овощи, обтачивали зерна в загонах.

Благотворное или вредоносное действие русалок во многом было обусловлено поведением людей. В период разгула этой нечисти необходимо было выполнять ряд установленных традицией правил и обычаев. Они были основаны и на представлениях о взаимоотношениях русалок и человека.

Согласно быличкам, девушек и молодых женщин, стариков и старух русалки не любят. На первых они нападают, срывают одежду и, стегая ветками, прогоняют из леса;
от последних прячутся. Детей и мужчин, особенно молодых, завлекают к себе, веселятся с ними и щекочут их до обморока, а затем невредимыми возвращают домой. Так, тульские крестьяне верят, что маленьких ребят русалки заманивают к себе ягодами, орехами, бубликами, калачами, которые носят в своих корзинках, веселят их щекоткой и сами при этом радуются (Зеленин Д. К. 1916. С. 131). Особое внимание русалок к детям и мужчинам зачастую оборачивалось для них смертью.

Представления об опасности встреч с русалками бытовали повсеместно. Русалки могли защекотать до смерти, напугать, утопить одинокого человека, если он не соблюдает в это время предосторожностей. В народе говорили, что русалки заманивают к себе прохожих красивым голосом. Их пение "
имеет силу до того очаровывать человека, что он может слушать его несколько лет, не сходя с места"
(Зеленин Д.К. 1916. С. 179). Русалочьи песни были похожи на песни девушек, но отличались от последних тем, что к ним примешивалось стрекотание сороки, это и служило предупреждением для человека. Своей красотой русалки заманивали в водоемы или в глубь леса парней или молодых вдовцов. В лесу она тихонько подкрадывалась к человеку сзади и щекотала под мышками до тех пор, пока тот не задохнется от смеха. На голову умершего русалки возлагали венок из осоки и кувшинчиков, его руки связывали березовой веткой, а затем каждую ночь водили вокруг него хороводы. В народе полагали, что все это время покойник не подвергается гниению и начинает разлагаться только после прикосновения к нему человеческой руки. Если русалке удавалось затащить человека в воду, то она обволакивала его своими длинными волосами и топила. Такой утопленник, по поверьям, служил русалкам: его заставляли чесать лен, а по ночам развлекать их игрой на каком-нибудь музыкальном инструменте. Часто описываемые в быличках любовные отношения мужчин с красавицами-русалками нередко вели к смерти человека. Говорили, что познавший любовь русалки или хоть раз поцелованный ею вскоре умирал от тоски или кончал жизнь самоубийством. Встреча с русалкой могла закончиться для человека продолжительной болезнью: у него начиналась лихорадка (воронежск.), судороги сотрясали его тело, а лицо перекашивала страшная гримаса.

В некоторых местах считали, что особенно опасаться русалок следовало детям. Так, в Рязанской губ. крестьяне верили, что русалка, "
поймав "
дитю"
, может затрясти и затоптать его до смерти"
(Смирнова О.П. 1891. С. 202).

Помимо этого русалки посещали дома крестьян с целью нарушить в семье родственные отношения (калужск., нижегородск.). Потерю скотины в это время крестьяне приписывали шуткам русалок;
ее же обвиняли в том, что она по ночам садилась на борону и загоняла лошадей. Считали также, что именно русалки спутывают у рыбаков сети, а у мельников портят жернова и плотины (смоленск.).

По народным верованиям, русалки были связаны с некоторыми женскими занятиями. Они пряли ночью в домах и в банях, где женщины оставляли пучки волокон на гребнях (владимирск.), похищали пряжу, нитки, холсты у тех, кто ложился спать без молитвы. Крестьяне рассказывали, что затем видели их сидящими на деревьях и разматывающими пряжу. Ворованные холсты русалки расстилали возле источников и мыли их ключевой водой.

Чтобы обезопасить человека от неблагоприятных последствий, вызванных встречей с русалкой существовала система оберегов и защитных действий, подобная приемам, традиционно используемым против нечистой силы. Увидев русалок, необходимо было осенить себя крестным знамением или очертить круг около себя и закрестить его. Советовали также отмахиваться от русалок вальком (рубелем), ударить палкой ее тень (брянск.), или быстро сказать сколько зубцов в бороне. Русалки не могли подойти к человеку, а значит и причинить ему вред, в том случае, если на шее у него висит два креста: один на груди, другой - на спине, т.к. русалка обычно подкрадывается сзади, или, если подъехать к ним, верхом на кочерге. По старинному поверью, русалки, как и ведьмы, бояться крапивы, полыни и осины.

Русалка относилась к той категории покойников, чей жизненный потенциал сохранялся после смерти, поэтому ей приписывали огромную магическую силу, которая могла проявляться как с отрицательным, так с положительным знаком. Как и "
предки"
-"
родители"
, она была связана с идеей изобилия и плодородия, но будучи покойником ходячим, она безусловно определялась как нечистая сила. Исходя из представлений о неизжитом веке русалок и о их женской природе, связанной с материнством, современные исследователи прослеживают в образе русалок (Денисова И.М. 1995. С. 133) черты женских божеств судьбы, покровительниц рожениц, близких древнерусским берегиням и рожаницам. Трансформация этих представлений со временем привела к появлению в мифологическом и обрядовом образе русалки эротических черт и травестических элементов (см. Проводы русалок).

2. В некоторых районах России русалками называли колдуний и ведьм, т.е. женщин, имевших отношения с нечистой силой;
говорили, что они летают на помеле и делают заломы в поле.